ОПЯТЬ ПОВОРОТ СИБИРСКИХ РЕК?

В Узбекистане вновь заговорили о переброске части стока сибирских рек в Центральную Азию. В чем причина возрождения интереса к этому, некогда грандиозному проекту, вызвавшему огромное количество споров? Свою точку зрения в беседе с корр. CNA высказывает один из его разработчиков, заслуженный ирригатор Узбекистана, генеральный директор объединения "Водпроект" Вадим Антонов.
CNA: Вадим Игоревич, проясните ситуацию вокруг, казалось бы, решительно отвергнутого еще в советское время проекта переброски сибирской воды в Среднюю Азию. Почему о нем заговорили именно сегодня?
В.А.: Прежде всего потому, что дефицит водных ресурсов в регионе становится все острее. Несмотря на принимаемые республикой и некоторыми международными организациями меры, ухудшается экологическая ситуация в Приаралье. Мне кажется, сегодня, по прошествии достаточно длительного времени после закрытия проекта, есть возможность спокойно и объективно рассмотреть все его сильные и слабые стороны. Взглянуть на ситуацию с новых социально-экономических позиций, сложившихся в результате образования на месте бывшего СССР независимых государств. К сожалению, в ряде публикаций, появившихся последнее время, эта проблема подается вновь весьма поверхностно. При этом некорректно используются и мои высказывания. Между тем развитие региона в целом и Узбекистана в частности доказывает правоту основных расчетов, которые были сделаны в конце 80-х - начале 90-х годов нашим институтом, коллегами из Среднеазиатского НИИ ирригации (САНИИРИ), учеными и специалистами ряда других водохозяйственных и научных организаций.
Судите сами. В 1991 году площадь орошаемых земель в республике составила чуть больше четырех миллионов гектаров. По сравнению с 1965 годом она увеличилась в 1,6 раза. Производимый объем валовой продукции сельского хозяйства возрос в 2,2 раза. Однако население за этот же период удвоилось, и к 1990 году достигло 20 миллионов. В результате, площадь поливной земли, приходящаяся на душу населения, сократилась с 0,25 до 0,21 гектара. Душевой объем производства остался примерно на уровне 1965 года.
За десять прошедших лет ни одна самостоятельная республика Центральной Азии, кроме Туркменистана, о чем разговор особый, не ввела в сельхозоборот ни одного нового поливного гектара. В том числе Узбекистан. А население продолжало расти. В итоге душевой показатель площади орошаемых земель сократился еще и составляет сегодня порядка 0,17 гектара. Если нынешняя тенденция сохранится, к концу десятилетия эта цифра снизится до 0,15 гектара, а население вырастет до 28 миллионов. Для нормального же самообеспечения продовольствием необходимо иметь не менее 0,3 гектара на душу населения.
Анализ показывает: за последние 35 лет продуктивность поливного гектара в среднем по республике возросла на 30-35 процентов с учетом сокращения площадей под хлопчатник и увеличения под зерновые, зернобобовые, бахчевые, плодоовощные, изменения экономических отношений в аграрном секторе, внедрения более современных технологий. Но сумма общей стоимости сельхозпродукции, приходящаяся на одного жителя, не только не возросла, а, наоборот, сократилась.
Из-за экономического кризиса, который испытали все страны региона на первом этапе своего самостоятельного развития, несколько сократилось потребление воды в промышленных отраслях. Однако это временное явление. Зато продолжает расти использование водных ресурсов на хозяйственно-питьевые и коммунально-бытовые нужды. По нашим расчетам оно возрастет к 2005 году в два раза. И превысит шесть кубокилометров в год.
CNA: Но по расчетам многих специалистов, в том числе зарубежных, вода в регионе есть. Другое дело, что она используется нерационально практически во всех отраслях экономики, особенно именно в агропромышленном комплексе и быту. Если навести здесь порядок, ситуацию можно существенно улучшить.
В.А.: Это одно из самых стойких заблуждений, которое поддерживается и экспертами некоторых международных организаций, в частности Всемирного банка. Их главные аргументы: в регионе "чрезмерно" развиты поливные площади, которые к тому же используются недостаточно эффективно, как и существующая оросительная система.
Давайте попробуем разобраться с помощью конкретных цифр и фактов. Начнем с "чрезмерности" поливной пашни. Я уже приводил цифру минимально необходимой площади на душу населения - 0,3 гектара. Это общепризнанные нормы. За 100 последних лет площади орошаемых земель увеличились в мире в восемь раз и достигли к сегодняшнему дню 300 миллионов гектаров. Этот процесс повсеместно сопровождался гигантским водохозяйственным строительством - созданием новых водохранилищ, оросительных каналов, водоподъемных плотин, насосных станций и даже поворота части стока рек, как это было, например, в 1961 - 1971 годах в США. На этом фоне результаты, достигнутые в Центральной Азии, хоть и значительны, однако отставали от мирового уровня в три с половиной раза. Где же тут "чрезмерность"?
Теперь поговорим о том, какими водными ресурсами располагает регион. Их общий объем составляет 133 кубических километра, при естественном поверхностном стоке всех рек в 119 кубокилометров. На первый взгляд, впечатляющие цифры. Однако в нашей республике формируется только около 10 кубокилометров. Все остальное притекает к нам извне. Уже к 1986 году водные ресурсы Аральского региона были практически полностью исчерпаны.
В период существования СССР существовал единый водохозяйственный комплекс. Пусть он обладал своими недостатками, но позволял решать водные проблемы с учетом интересов каждого. Сегодня независимые государства региона самостоятельно ищут пути своего развития. Нет былой координации действий, их согласованности. К примеру, Туркменистан, единственный, кстати, из среднеазиатских республик, как я уже упоминал, продолжает осваивать новые земли. За счет чего? За счет бесконтрольного забора воды в Каракумский канал. Киргизия вводит плату за свои водные ресурсы, законодательно объявляя их, вразрез с общемировой практикой, своим национальным достоянием. Более того, порой вода становится одним из аргументов в политических спорах. С таких позиций водные проблемы региона конечно не решить.
В этих условиях Узбекистан оказался, пожалуй, в самой сложной ситуации - зависимость от внешних водных источников, быстро растущее население, необходимость социально-экономического роста и, как следствие, увеличение водопотребления. А тут еще неблагоприятные погодные условия.
Конечно, было бы просто глупо отрицать существование резервов более бережного использования столь драгоценной влаги. Это и проведение комплексной реконструкции орошаемых земель с внедрением новых видов полива, и устройство противофильтрационных облицовок магистральных и межхозяйственных каналов, и строительство новой и реконструкция существующей коллекторно-дренажной сети, и более интенсивное развитие капельного орошения и дождевания, и повышение контроля за расходованием влаги, особенно в быту и так далее. Все эти направления хорошо известны нашим ученым и специалистам. Поэтому когда о них начинают говорить западные эксперты, ничего нового они не предлагают. Однако для их реализации (а проводить перечисленные мероприятия нужно комплексно) требуются колоссальные средства, которых ни у одной республики региона нет и в ближайшей перспективе не предвидится. Надеяться на крупные зарубежные инвестиции для решения этих вопросов тоже не стоит.
CNA: И все же, средства необходимо искать. Другого пути в нынешних условиях нет.
В.А: Ошибаетесь. Но предположим, что нужные финансовые и материально-технические ресурсы будут выделяться. По нашим расчетам, а специалисты "Водпроекта" в свое время проанализировали каждое из направлений, республика в результате сможет высвободить порядка 10 кубокилометров воды в год из 60, которые имеет. При этом коэффициент полезного действия оросительной системы возрастет с 60 до 75 процентов. Это очень высокий показатель. Однако даже если всю высвободившуюся воду направить на освоение новых площадей под продовольственные культуры, то и в этом случае, как легко подсчитать, мы не добьемся существенной прибавки объемов произведенной сельхозпродукции на душу населения.
СNA: Но еще более нереально реанимировать в нынешних условиях проект переброски части стока сибирских рек.16 миллиардов долларов - такова оценка его стоимости. И ведь это расчеты 15-18 летней давности. Совокупные бюджеты всех стран региона не осилят его. А ведь мы не затрагиваем массу других вопросов - политических, технических, материальных:
В.А.: Стоимость проекта, конечно, огромна. Из этого никто никогда не делал секрета. И бюджеты его, совершенно верно, не осилят. А почему надо уповать только на поддержку государства? И почему только региона? Между прочим, строительство большинства крупных искусственных каналов в мире осуществлялось на основе создания акционерных компаний. Почему не использовать этот опыт и в данном случае? Недавно в Ташкент приезжал мэр Москвы Юрий Лужков. На переговорах с руководством республики речь шла, в частности, и о создании "зеленого моста" между Узбекистаном и российской столицей. При одном условии: его продукция должна быть экологически чистой. А ведь за счет сибирской воды мы могли бы обеспечивать плодоовощной продукцией, бахчевыми не только Москву. Республика смогла бы вновь, как в советские времена, завалить, в буквальном смысле, дарами своей щедрой земли Сибирь, Урал, Дальний Восток на взаимовыгодных условиях. Разве это не серьезный стимул и России принять участие в осуществлении проекта? Что же касается технических условий, то в свое время они были довольно детально проработаны, причем в двух вариантах.
CNA: Почему же международные организации, неоднократно проводившие конкурсы на лучший проект спасения Арала и улучшения экологической обстановки в Приаралье, ни разу не заинтересовались вашими разработками? Более того, в 1993 году главами всех пяти центральноазиатских государств было подписано соглашение о совместных действиях по преодолению Аральского кризиса. Образован Фонд спасения Арала, создан Межгосударственный Совет по проблемам бассейна Аральского моря. Вы, Вадим Игоревич, в составе специальной группы экспертов участвовали в разработке программы мер по улучшению экологической ситуации в регионе. И в ней ставился вопрос о донорской подпитке рек бассейна извне. Где же результаты?
В.А.: Действительно, образованные после одобрения программы Исполкомом МГСА десять рабочих групп (пять национальных и пять региональных), одну из которых возглавлял и я, приступили к работе после того, как Всемирный банк выразил готовность финансировать детализацию всех направлений программы. Кроме донорской подпитки, финансирование осуществлялось в виде выделения грантов и было разбито на несколько этапов-фаз. Что оно из себя представляло, я понял уже на первом. 95 процентов средств шли на оплату командировок и содержание иностранных экспертов, главной задачей которых был сбор информации о положении дел в государствах региона. Из оставшихся пяти процентов немалая часть использовалась на подкуп местных специалистов, которые предоставляли нужную информацию. И лишь крохи доставались рабочим группам. Но при этом каждая из них снабдила западных экспертов ценнейшим материалом, включая данные о проведенных исследованиях, разработках, потенциале научно-исследовательских организаций, проектных институтов.
К примеру, группа, работу которой я координировал, в 1996 году подготовила аналитический доклад в 230 страниц "Предложения по национальной водной стратегии Республики Узбекистан" с полной оценкой экономической ситуации и ее перспектив, а также комплексом мер для преодоления аральского кризиса. После этого на полтора года все контакты с нами эксперты Всемирного банка прервали. На мой взгляд, причина кроется в том, что на основе анализа всего того богатейшего фактического материала, который был им представлен, они сделали логичный вывод: дело не только в усыхании моря. Проблема гораздо сложнее и масштабнее, а ее решение требует огромных капитальных затрат.
У потери интереса к "Программе конкретных действий", одобренной главами государств региона в 1994 году, со стороны западных (прежде всего Всемирного банка) экспертов, с моей точки зрения, есть и еще одна подоплека. Кое-кому на Западе выгодно, чтобы наши государства действовали разрозненно и несогласованно. А тем более там происходило их сближение с Россией и восстановление некогда разрушенных партнерских отношений.
В результате, работы, начатые под эгидой МГСА и его Исполкома, были фактически свернуты. Взамен эксперты Всемирного банка, разбив аральскую проблему на "компоненты", предложили заумные и маловразумительные технические задания. Не исключаю, что именно с его подачи был упразднен МГСА и его довольно эффективно работавший Исполком и создано в Ташкенте полностью подконтрольное банку Агентство GEF.
Однако рано или поздно, но водные проблемы все равно придется решать. И это можно будет сделать только всем вместе и только за счет подпитки региона извне.