Православие в Хорезме:
ОДНА НАДЕЖДА
НА МАРИНУ ПЕТРОВНУ
Хорезмская область Узбекистана на карте – небольшой оазис на стыке пустынь Каракумы и Кызылкумы. Административный центр – славный город Ургенч. Глубокая провинция по меркам современного человека. И только история доносит сквозь дымку веков правду о великих цивилизациях древнего Хорезма (а это практически вся история современного Узбекистана), о его великих религиях – зороастризме, буддизме, христианстве, исламе.
Христианство приходило сюда разными путями. Где-то здесь затерялись библейские следы ветхозаветного Патриарха Иова.
Еще со времен Вавилонского плена община иудеев почитала находившуюся в Хорезме могилу ветхозаветного старца. Позже к почитанию этой святыни присоединилась православная хорезмийская община, а затем и мусульмане. И поныне в Центральной Азии существует несколько чтимых “родников Иова”, самый известный из которых находится в Бухаре.
Предание о том, что именно Хорезм был местом жития праведного Иова Многострадального, косвенно подтверждается предположениями ученых о единстве древнейшего Хорезма с месопотамской цивилизацией Ур (Шумера и Аккада).
Средневековье характерно кампаниями преобразований христианства. После впадения Церкви Персии в несторианство, начиная с VI века, несториане стали захватывать руководство центральноазиатскими митрополиями, а затем подчинили себе большинство христианских общин края. Православным оставалось только Хорезмийское архиепископство, входившее в состав Антиохийского Патриархата, имевшее прямые связи с Византией и Русью.
Борьба между несторианами и другими христианами велась отнюдь не христианскими методами. Итог для всех был печальный. В VIII веке пришли арабы и «подарили» местному населению истинную веру, уничтожая неверных огнем и мечом.
Тот ислам привлекал к себе мусульман, как правительственными льготами, так и своей общепонятностью и общедоступностью. Постепенно христиане ушли из этих мест, чтобы возвратиться при Александре III (православные) и Николае II (меннониты, протестанты, католики). Советский период придавил христианство на долгие годы.
История, как видим, весьма насыщенная. Казалось бы, внимание к этому региону должно быть повышенным со стороны православных церковных кругов. Ничего подобного не происходит. Поэтому наступило
время собирать камни
-Алло! Здравствуйте, тетя Марина! С вами говорит Сергей Наумов, журналист. Я хотел бы поговорить с вами о православной общине Ургенча.
- Да нема никакой общины. Постоянно приходят всего четыре старушки. А собираемся у меня на квартире.
- Если не возражаете, то через час подъеду к вам.
- Приезжайте!
Когда я подошел к подъезду дома, меня на скамейке ждала взволнованная тетя Марина с подвижницей Тамарой. Первый обмен фразами и лед недоверия растаял. Поднялись на четвертый этаж древней панельной «хрущебки». Неказистым оказалось прибежище православных Хорезмской области Узбекистана. Все это сравнимо, пожалуй, с катакомбными храмами раннего христианства.
Волновалась тетя Марина не зря. После смерти в прошлом году бывшей старосты общины Натальи Капитоновны ей пришлось взвалить на себя груз забот православного служения. Журналисты своим вниманием общину не балуют.
Я все недоумевал, почему только четыре старушки приходят к тете Марине. Как бы быстро не уезжал народ православный из Хорезма, все равно еще заметны на улицах лица славянской национальности. Все объяснялось просто. Люди собираются, когда приезжает отец Сергий из города Каган Бухарской области, что в 500 километрах от Ургенча.
Мягкий говор тети Марины выдавал в ней уроженку Украины. И точно. Киевщина – ее родная сторона. Вышла замуж за узбека, воспитала вместе с мужем двоих детей. Два года назад муж умер, сын на заработках в Москве, дочь работает в Ургенче. Таких семей в Хорезме было сотни.
Смешанные браки породили особую уважительную культуру отношения к исламу и христианству. Все изменилось в середине 80-х. Нарастала «антиколонизаторская» истерия, усердно поддерживаемая политической элитой, заигрывавшей с исламистами. Появилась мода на «духовные ценности предков». Те, у кого нет ничего общего с этим историческим наследием, потихоньку (а было, и панически) уезжали и уезжают кто куда. Мода превратилась в официальную идеологию. Русских (то есть - татар, башкир, корейцев, украинцев, белорусов и т.д.) перестали называть оккупантами. Зачем? У людей теперь другие проблемы. Все нынче решают вопрос выживания…
И вот на этом этапе у крещеного мира резко возрос интерес к православию. Если при коммунистах довольствовались крашением яиц на Пасху, то в период испытаний появилась потребность в духовной пище. Для многих в конце 80-х и начале 90-х это было подтверждением своей связи с Россией. Наконец-то зашевелилась Ташкентская епархия. Стал приезжать батюшка, крестил, совершал другие церковные обряды и отбывал восвояси. Воспряли духом местные славяне.
Грех судить, но мне было смешно видеть, как бывшие коммунисты становились сначала либерал-демократами, а потом убежденными православными христианами. Началась кампания «Шумим, братцы, шумим!» по созданию православной общины и строительству храма. Появилась копилка, куда старые и новые верующие бросали денежку. Копилка исчезла, движение заглохло. Нерегулярно заезжает батюшка.
Уже тогда у меня сложилось впечатление, что Ташкентская епархия не очень-то заинтересована в создании крепкой общины в Хорезме. На ташкентском семинаре правозащитников в 2001 году я со второй попытки удержал внимание одного чиновника в рясе. Искренне пытался объяснить ему, что пока епархия бездействуют, все больше людей приходит к протестантам, баптистам, иеговистам. Ответ был дипломатичным: «На все Божья воля. Извини, сын мой, надо идти, дела!»
В Ургенчской православной общине одна женщина активно общалась с баптистами, протестантами, но вернулась в лоно Церкви-матери. При встрече с заезжим батюшкой она сетовала на бездействие Русской православной церкви. Его реакция изумила всех присутствующих при разговоре: «Ах, если мы вам не нравимся, тогда возвращайтесь к тем!».
… Идут поминки. Пошли разговоры о том, о сем. Зашла речь о христианстве. И вдруг без всякой связки с разговором брошена реплика: «А что могут эти православные? Да ничего!». И это правда. Католическая церковь может для «своих» обеспечить отдых в горах, финансировать поездки верующих в Ташкент, делегировать посланцев в Астану на встречу с Папой Римским, организовать для доверенных лиц римские каникулы. Католичество небеспричинно стало модной религией. Появились и другие.
Креста на них нет
Ахмед Назаров, член незарегистрированной общины Церкви христиан Полного Евангелия (пятидесятники):
-Проблемы Русской православной церкви пусть она сама и решает. У нее есть все возможности для духовного роста. Мученически погибший православный священник Александр Мень написал книгу «Сын человеческий». Эту книгу обязан прочитать каждый христианин, независимо от конфессии.
Лично я уважительно отношусь к православию, хотя многое для меня неприемлемо. Наша церковь идет другим путем, мы несем чистый свет Евангелия.
Последние десять лет в религиозной жизни Узбекистана появились новые и интенсивно расширяющиеся сектора. Я не специалист по христианским конфессиям, но на местном уровне представляется такой расклад. Очень активны протестанты различного толка. Далее идут баптисты, чьи церкви имеют различные названия. Особняком стоят иеговисты, кришнаиты и прочая, прочая, прочая.
Названий у христианских общин много, но отличает их крепкая дисциплина, непрерывное религиозное образование, наличие воскресных школ. Они напористы в своих методах убеждения. Агрессивны неустанной целеустремленной работой. На тебя не пожалеют времени. У них есть разнообразная литература прекрасного полиграфического исполнения, соответствующая уровню образования обрабатываемого.
Ну как тут не сказать о помощи из-за рубежа! Справедливости ради надо сказать субсидируют кого густо, кого пусто. Кому-то община велосипед покупает, а кому-то автомобиль перепадает. Но без финансовой подпитки невозможно было бы их существование. Постройка молитвенного дома? Не вопрос! Было бы место подходящее. Католики в свое время намеревались построить костел в центре города, не меньше. Но власти были настороже.
Они теперь всегда настороже
Офицер местного управления Службы национальной безопасности):
-Кто такой Иса Масих (Иисус Христос – прим.авт )? Что это вообще за х...я?
Все это я выслушал на беседе в СНБ, куда меня пригласили по поводу моего сотрудничества с одной негосударственной некоммерческой организацией. Интерес понятен, ведь в ней же работают на волонтерских началах протестанты, баптисты и я, человек православной культуры.
За годы независимости был проделан крен от приоритета мусульманских нравственных ценностей до недекларируемой атеизации общества. Жестко взяв под контроль деятельность мусульманского духовенства, теперь власть предержащие взялись за других. Прикрыли баптистов, под колпак поместили всех остальных христиан. И мне подумалось, будь активна православная община, то и ей не избежать нажима. Однако нашей общине это уже не грозит. Таит угрозу
русское равнодушие
Николай Филиппов, житель города Ургенч:
- Во всех бедах надо винить только самих себя. Русские настолько недружны, что только диву даешься. Что в России, что здесь. На исторической родине власти ни в грош ставят соотечественников, а за ее пределами мы только в грудь себя умеем бить. Никто не мешает с умом заняться регистрацией православной общин, отделения Русского культурного центра. Куда проще сетовать, дескать, зажимают нас. Я с себя вины не снимаю. Хотя не сравнимы возможности токаря и, так скажем, людей образованных.
И это правда. Какие-то попытки организовать русское сообщество были. В середине 90-х я работал ответственным секретарем в газете «Хорезмская правда». Газетчики изумились, узнав, что приезжал председатель Русского культурного и агитировал создать областной филиал центра. При этом он не удосужился пригласить на собрание журналиста русской газеты. В тот период можно было так раскрутить этот проект! Время нереализованных возможностей…
Не нашлось лидера. Преподаватель местного университета меж тем написала заметку о том, что никогда не покинет родной Узбекистан. Сейчас живет с супругом в родной России…
Областное отделение до сих пор не открыто. На День независимости администрация области решила наградить активиста Хорезмского русского культурного центра и наградила местного... тренера по гимнастике. Не знаю, как отнеслась к этому сама «активистка», но в республиканском центре о награждении прочитали в газете.
В июне я был в Ташкенте. Встретили в центре радушно, чаем напоили, все показали. Господи! Да им самим помощь нужна! Они милые, интеллигентные люди, но…
С центром вроде бы сотрудничает Росзарубежцентр. О российском посольстве я не говорю: работники посольства печально известны сребролюбием и хамством в общении с соотечественниками
Уповать на людей светских нет смысла, на самих надеяться уже поздно: счет уехавшим в Россию перевалил за многие тысячи. Значит ли это, что отсутствие лидеров и соответствующей поддержки со стороны Ташкентской епархии способствует тому, что
православный люд Хорезма скоро исчезнет?
Кто ответит на этот вопрос?
Марина Петровна Романова, лидер православной общины Хорезма:
-Вы знаете, Сергей, в каждый свой приезд батюшка крестит до 7 человек. А в начале года был разговор о покупке помещения для молитвенного дома. Будем рассчитывать на милость Божью.
Ничего больше и не остается. Ташкентская епархия нашла средства на обустройство крупнейших православных храмов Узбекистана. Теперь можно будет отрапортовать Патриарху Алексию II, кремлевской администрации, лужковской мэрии об успехах в храмостроительстве. Но, увлекшись золочением куполов, в епархии не особо напрягают себя заботой о душах православных в глубинке.
Одна надежная опора православия осталась в Хорезме – 73-х летняя Марина Петровна Романова, которая отдала все 3 квадратных метра единственного своего балкона для служения духовного.
