2014. Цикл – I

Четверг, 1 Январь 2015, 14:35 | Рубрика: Библиотека
Ярлыки: , ,

Михаил ОЗМИТЕЛЬ

 

знание

ты брошенных послушай, в их глаза
вглядись, последуй их шагам и мыслям.
пей с ними чай, кури их сигареты,
приметь и то, как прерывают
бессоницу безжалостные сны.
не спать – всё лучше, хуже – пробудиться
и вместо узких и родных ладоней
ночь целовать и задыхаться, как пловец,
что слишком глубоко нырнул за счастьем -
за нежной раковиной сжатых губ -
теперь же рад вернуться, пусть с пустыми
руками, но вдыхать
отчаянья горчичный воздух.

покинутым внимай. ты их узнаешь
по осторожной, вдумчивой походке,
по их умению читать следы,
ведущие с упорством неизменным
туда, где им сказали: – я сейчас,
я на минутку, шумно здесь,
один звонок…
они, подобны птицам перелётным:
всё продолжают кочевать на юг,
хотя давно сменились полюса.
они безукоризненны в пространстве
и тщательны при исчисленьи сроков.

к отвергнутым иди. утраты полнота
им ведома. спешат на шаг легки.
точны, несуетны  и часто молчаливы.
они тебе покажут, как крепки
и неприступны райские врата.
теперь ты знаешь всё. умри счастливым.

беги бегунья

беги бегунья сизари
воркуют на трибунах страстно
на счёт и-раз-и-два-и-три
дыханьем измеряй пространство

тартановый упругий путь
но, утро, будь тому порукой:
твоя стремительная грудь
танталовой была бы мукой

тебе не нужен метроном
долгОты поступь отмеряет
колено смуглое взлетает
и замирает стадион

но ранний час – он бережёт
твой целомудренный смиренный
бег взлёт борение полёт
а я случайно здесь с портвейном

воробышек

ах, слова эти, как воробьи в луже.
солнышко расплескали. клювик открытый.
бабулька на скамейке знай перебирает спицы -
вяжет, птичке рада, что свяжет – не знает:
то ли пинетки внучке, то ли петлю зятю.
губами шевелит считает не ошибиться б.
- а Нюрку-то сдали в дурку, – ей говорит соседка.
всё знает соседка, да только вязать не умеет, -
в детдоме не научили, а чему научили – не скажет.
давно это было.  вот и мелет мельничка мелет
словечки, как воробышки. крылышки. с крыш каплет.
Митилены царь молол на мельничке этой.
вот и солнышко расплескалось, Пасха скоро,
вот и верба готова к Вербному воскресенью.
радость будет. Христос в Иерусалим на осляти,
а мы вербой Ему помаваем -  на смерть Он едет
- а Нюрка кому мешала? – Никому не мешала,
зато квартиру её, – увидишь, – сынок её спустит.
вот и мелет мельничка, воробышек притомился.
притомился воробышек на солнышке пригрелся.
радость-то какая! на смерть Он едет.
в луже искупался, на столбик забрался
ворОн не видно. тепло ему хорошо, не знает,
что Питтак молол на мельничке этой,
ему бы в Митилену – зёрнышек поклевал бы,
ведь Нюрку забрали в дурку, и никто воробья не накормит,
никто его, сироту, не окликнет, не приголубит,
ключевой водой не напоит, не пожалеет.
ничего не знает воробей, только солнце,
что тельце его скудное греет
ах, как спицы мелькают, Христос уже близко.
пора вербу срезать, встречать Его будем,
пора вербу срезать, на смерть Он едет,
и клубок в кошёлке, как живой, копошится, -
так быстры бабулькины спицы.

созвучия

Теням сиреневым скажите
простить всех тех, кто солнцем болен,
соцветий стон, соблазн соитий
и лучик тайный, звонкий, вольный.

Созвучия. Слепцы. Сказанья.
Стакан с водою недопитый.
Глаза закрыть, захлопнуть ставни.
Простить за скорбный ход событий.

Стелите простыни степенно,
сулите скорые невзгоды
всем возведенным в мире стенам,
всем звёздам, падшим с небосвода.

охотник

о ненасытный пастырь мой
стреляешь нежно
стелешь мягко
ступаешь словно росомаха
невидима и за спиной
опасна словно рысь когда
охотник обойдёт капканы
пусты но в воздухе так странно
оглянешься сожмёшь приклад

* * *

молчание молитва боль
ольшанник вологда и волга
по онпол ты
твой голос длится долго
а на полу рассыпанная соль
а на ладонях колкие осколки
а там олени окликают олених
лиса мышкует молодые волки
легки от голода
на лёд ступают ломкий
там ильмы загляделись в бухту Ольга
метели нет и даже ветер стих

* * *

Россия.  Россыпь золотая
снегов поутру.  Волчий след
прямой, как строчка, убегает
в осиротевший бересклет.

Росинка нежная.  На пристань
сойду – и волны поперёк.
И трудно, но удержишь выстрел:
живи мой рыжий оленёк

Соринка в глаз.  Не плачь, зараза, -
не промахнулся, не стрелял.
Трясутся руки. Страшно сразу:
А вдруг? а если бы попал?

К Чаадаеву

спасти Россию может только Рим
глупы Сенатской площади затеи
но  византийский дух неистребим…
и платье приказал подать лакею

германия в его проникла кровь
с масонской каплей яда от де Местра
он был возлюблен но его любовь
была предупредительна и пресна

Ах Шеллинг, Шеллинг, что же сделал ты
что нашептал картавя по-немецки
какие выстроил какие сжёг мосты
мальчишке ратнику и лысому повесе

и вновь Россия. осень. Енисеем
шуршит шуга и заберегов нет.
и хариус клюёт на лорелею
солярис, водочка, лорнет

Сон

Ты на вершине тёмной колокольни,
как ласточка, готовая взлететь.
Бегу к тебе. К тебе мне не успеть:
всё тот же сон – и день с утра надломлен.

Чем слаще звук, тем горестней уста,
так колокол медовым звоном тает,
ажурный росчерк чёрного креста.
Я всё бегу, а ласточка взлетает

Куда, кому доставить этот день?
в нём сон, как метка смертная в конверте…
Бегу по лестницам – ступенью за ступень,
Но ласточка стрелою небо чертит…

Часы с кукушкой

я эту ночь сжигал дотла, опустошал её до донышка,
чтоб в правое окно закат, а в левом утро чистит пёрышки

часы с кукушкой не в ладу: они звенят, спешат и цокают.
она своё второе «ку» никак спросонья не проохает.

пора бы кочету пропеть, пора пророчеству сбываться.
да ночь не хочет со двора и продолжает продолжаться.

Сентябрь и Паганини

сентябрь озвучит Паганини
струной натянутой до боли
своим смычком высоковольтным
коснётся оголённых линий

и на листочке из тетрадки
тебе на вкус предложат мёду
язык мой прилипает к нёбу
глаза горчит а губы сладки

прошедшим летом переполнен
базар арбузами торгует
там школьник школьницу целует
потом он этого не вспомнит

* * *

В  горах уже снежно. Ледник замерзает в тумане.
В долине под солнышком млеет осенний покой.
Река, что недавно ревела и билась о камни,
кружила, грозила, взывала в безумном камланьи,
струится теперь непрестанною тихой мольбой.
Стремилась на волю вся в радугах, брызгах и стонах.
Пугала коней, а теперь еле слышно поёт.
На крыльях осенней стрекозки луч ломок и тонок.
Отставший от мамы весь белый, как горы, ягнёнок,
припал и целует, смеясь, отраженье своё.

Иссыккульская вода

ах, вода в Иссык-Куле прозрачная, -
не дыши! – запотеет стекло
чыйырчык, эта птичка невзрачная:
даже он уже встал на крыло.

этот вечный песок переплавливать:
будет золото, будет вам ртуть.
был уран, но об этом помалкивать…
ох, еще бы разочек вздохнуть.

ох, ещё бы… да всё тут проплачено, -
лишь затвор успевай… да пригнись.
иссык-кульской водою горячею
ты умойся, милок, и уймись.

на объездной дороге Бишкек – Рыбачье

на этой дороге не очень заглянешь в себя:
сто двадцать – не меньше, но вдруг замечаешь:
душа не болит, а глаза равнодушно следят,
как лента колючая кольца теснее сжимает,
как мимо и пристально смотрит казахский солдат.
И давишь на газ и опять обо всём забываешь.

Граница. Таможня. Дунганки собрались к родне -
как ярко одеты! им рядом совсем – через речку.
смеются, нарядные… Нужно подумать и мне:
о том, как одеться,  когда соберусь недалече…

какие таможни меня ожидают и что мне надеть
пред встречею с тем, перед кем непременно  предстану,
а слева колючка, нейтралка… и мысли. Но  думать  не сметь,
что можешь, как раньше… Не смею. Не стану.

жужжит потихоньку бэушный помятый ниcсан
по правую руку торгуют уйгуры – с полей и дешевле!
а слева – запретный теперь для меня Казахстан,
когда-то мы жили иначе: печальней, душевней.

а справа – всё пустоши, дальше – Китай,
но это чужое, а здесь всё такое родное:
звенящий от зноя и высохший трижды курай
а там далеко угасает закат над Окою…

когда-то здесь жили другие, и всё-таки -  мы:
теперь города их  под дикой, нетронутой глиной,
как зёрна, укрыты они – от кочевников и от чумы:
но мы прорастаем незримо, неукротимо.

здесь время не знает границы, хотя и оно
всего лишь граница. Он вечностью целой владеет.
Он ждёт, что взойдет и поднимет свой колос зерно,
которое Он у дороги проезжей настойчиво сеет.

Так надо…  Прощайте, мои тугаи*.
прощайте, туранги**  седые косицы:
пора тормозить – скоро точка  ГАИ.
мне нечем и незачем с ними сегодня делиться.

_______________________

*  Тугай – пойменный лес в Средней Азии

** Тур’анга – разновидность тополя, произрастающего в Средней Азии

 

Оставить комментарий