Рустем Джангуджин (Жангожа). Что всходит после того, как посеешь «семена афганского ветра»?
К слову, по последней информации СМИ, Президент Туркменистана Сапармурат Ниязов предложил ООН рассмотреть возможность реализации проекта трансафганского газопровода в Пакистан, как действенного средства для налаживания мирной жизни в Афганистане. Свою идею он изложил в ходе встречи в Ашхабаде с заместителем генерального секретаря ООН Кензо Ошимой.
Надо полагать, что при развитии событий по этому сценарию многократно вырастает роль такого межрегионального объединения, каковым является ГУУАМ и другие организации подобного типа. И тогда Договор коллективной безопасности (ДКБ) и Шанхайский форум (ШОС), инициированные Россией с целью осуществления контроля над регионом, окажутся вне пределов интересов их субъекто-объектов – ННГ Центральной Азии, а России придется в одиночку защищать неприкосновенность своих национальных границ. Правда, уже по их непосредственному периметру, а не на Памире и не казахстанском Алтае, как это фактически происходит сегодня.
Последнее обстоятельство, связанное с процессом продвижения суверенизации ННГ ЦА, не может оставлять Украину безучастной. Хотя бы по той причине, что Украина является одним из ключевых участников ГУУАМа. Что в реальности означает для нее увеличение шансов на повышение уровня экономического и политического присутствия в регионе, который может стать для нее надежным и гарантированным источником обретения вожделенной энергетической независимости от России. Таким образом, в случае победы США и стран западного альянса, а также при верно найденной дипломатической интонации, взвешенных и практических шагах в направлении последовательного продвижения своих интересов, политические и стратегические ставки Украины в центрально-азиатском регионе могут значительно возрасти.
В самом Афганистане альянс, возглавляемый США, мог бы помочь началу создания нового про-западно ориентированного правительства, что, в конечном результате, впервые, после более чем 20-летней войны, принесло бы стране гражданский мир и материальное благополучие. В ином случае, Афганистан может скатиться на путь крайнего милитаризма, который возобладал в стране с 90-х годов, спровоцировав приход к власти режима талибов.
При неудачном результате антиталибановской операции – тотальная гуманитарная катастрофа, которая уже началась в стране, повлечет за собой новую волну беженцев из Афганистана и пополнит ряды международных террористических организаций озлобленными и готовыми на все рекрутами.
В конечном итоге, можно утверждать, что ключ к успеху или провалу будет заключаться в том, захочет ли Вашингтон сохранить свое идеологическое и политическое присутствие в регионе, в частности в Афганистане, после того, как закончится война. А если «да», то в какой форме и при помощи каких механизмов?..
Пока же можно только быть уверенным только в одном – по мере возрастания угрозы атаки США, бен Ладен и лидер талибов Мулла Мохаммед Омар, вместе с другими арабскими и афганскими сторонниками радикальных мер, вероятно, будут все более и более изолированы. Движение Талибан, состоящее в основном из этнических пуштунов на юге и востоке Афганистана, будет становиться все более фрагментарным и фракционным. Первые симптомы этого сегодня уже появились – СМИ распространили сообщения о том, что некоторые лидеры «умеренных» талибов уже отсылают свои семьи в Пакистан и ищут контакты с антиталибскими силами.
Скорее всего, что в ситуации, при которой будет создана, поддерживаемая силами США и заслуживающая доверие антиталибановское руководство из числа этнических пуштунов, способное гарантировать юридический и политический иммунитет бывшим «непримиримым», многие из них захотят вернуться в Афганистан в надежде продолжить здесь мирную жизнь.
В настоящее время наиболее сильной оппозиционной группой внутри Афганистана является Северный Альянс (СА), известный также как Объединенный Фронт, чей лидер Ахмад Шах Масуд был убит всего лишь за два дня до террористической атаки на Соединенные Штаты. Однако необходимо отметить, что наиболее уязвимым внутренним фактором СА является то обстоятельство, что, в своем подавляющем большинстве, он состоит из этнических меньшинств Афганистана – узбеков, таджиков, туркмен, хазар и других национально-племенных меньшинств – и их база поддержки территориально расположена на севере Афганистана, а не на проблемном юге. Бывший известный командир СА Исмаил Хан недавно пытался возродить антиталибановский фронт в западном Афганистане и объявил о своем намерении захватить Герат. Но проблема для него состояла, прежде всего, в том, в том, что он являлся этническим таджиком, говорящим на фарси, а не пуштуном, говорящим на пушту. То есть, представлял интересы этнического меньшинства страны, а значит, в глазах основной массы ее населения не имел легитимного права претендовать на роль общенационального лидера.
Исходя из веками сложившейся здесь традиционной системы межэтнических отношений и их иерархии, представляется более чем сомнительным, чтобы США произвели «подмену цели» – сумели бы развернуть пуштунское восстание против Талибов. Хотя, надо заметить, что именно такой сценарий был недавно озвучен некоторыми сторонниками бывшего короля Афганистана Захир Шаха, возглавляющего мирный процесс Лоя Жирга (ЛЖ) . Эта группа заявила о своем намерении создать национальное сопротивление, которое объединило бы Северный Альянс (СА), а также другие афганские фракции и представителей гражданского общества Афганистана. С ноября 1999 года 82-летний король, который находится в ссылке в Риме, призывал к процессу реанимации Лоя Жирга (ЛЖ), или к проведению величайшего совета племени внутри Афганистана.